ртом как рыба — окончательно потерявшись в потоке гневных вопросов.
Я вновь приблизился к пленнику и спокойно заглянул в перепуганные глаза, скатав ему новый шарик из чистого снега.
Вновь прижав его к носу, паренёк всё-таки опять сбивчиво загундосил:
— Я вчела т-там п-полы м-мыл… — Он осторожно вытянул руку в сторону библиотеки. — Всё х-холошо помыл… Чисто-чисто…
— Ну⁈ — Снова нетерпеливо рявкнула девчонка. — А потом⁈
— Уход… Уходить… х-хотел. А д-двель заклыта…
— Это в библиотеке он, что ли полы мыл? — Я снова вопросительно оглянулся на девчонку, пошевелив ушами. — В той, где хранятся книги, которые в сеть нельзя выкладывать?
— Да он всё равно читать не умеет. — Отмахнулась Таисья. И вновь обратилась к пленнику. — Гербовник сам спёр? Или кто надоумил?
Очевидно, она имела в виду ту самую книгу, которую паренёк продолжал крепко прижимать к себе одной рукой. Завёрнутый в тряпицу фолиант выглядел точно так же, как и пахнул — очень древне.
После обвинения в воровстве, пацан вытаращил на неё глаза и быстро завертел головой из стороны в сторону:
— Б-бале… — Он снова указал в сторону библиотеки. — Б-бале дали! Сказали, чтоб к лехтолу быстло отнёс…
Видимо, он имел в виду тех наших конкурентов, которые сейчас лежали недалеко от книгохранилища, разобранные на запчасти. Других свежих следов я там не чуял.
Но Таисья решила уточнить это дополнительно:
— Морозов с Булатовым, что ли?
Паренёк лишь втянул голову в плечи, продолжая дрожать от страха и холода.
— Ну да, откуда тебе знать… — Кажется, девчонка всё-таки понемногу успокаивалась. И начала спрашивать с пленника менее грозно. — Снеговик. И рыцарь. Ну такой, в доспехах… В железках весь, да?
Пацан хоть и неуверенно, но кивнул.
— А снеговик такой… С морковкой вместо носа. Да?
Снова кивок. Уже смелее.
Почесав в затылке, Таисья начала рассуждать вслух:
— Нашли первыми подсказку для замка… Потом гербовник сами там отрыли… Пф! — Фыркнув, девчонкапрезрительно сморщила носик. — Сроду не поверю, что они это всё сами! Кто-то помог, потому что знал, что ты в лес к ним полезешь, если Ульянка облажается. А один — ты бы сам там с ними облажался. И валялся бы уже весь синий под своим одеялом.
Я не стал ей напоминать тот факт, что волчица и сама попалась в ловушку этой странной парочки. Лишь терпеливо дожидался окончания её рассуждений.
И девчонка неожиданно сама пришла к этому выводу:
— И этого крысёнка, они, значит, там тоже нашли… Кто-то и тут подстраховался, приманку для нас подсунул… Знали, что меня от таких как он тошнит. И что я в первую очередь за ним прыгну… — Покосившись на меня, она нахмурилась. — Конечно, чёрта-с-два Морозов бы меня без него обманул! А ведь у его деда таких вот щусят на хладобойнях — сотни. Навоз за скотиной выносят… Знали, что он не побрезгует.
Понаблюдав после этого за моими жестами, девчонка замотала головой:
— Не, точно не случайно. Прежде чем закрыть всё на ночь, Ключник всегда проверяет — не засиделся ли кто… — Она вновь с интересом глянула на съёжившегося пацана. — А кто тебе вчера вообще приказал именно там полы под вечер мыть? Кто библиотеку открыл?
— Балин…
— Да понятно, что не папаша твой! Кто именно?
— Я… Я н-не знаю…
— Ну как он выглядел-то?
От напора лохматой княгини пацан опять сжался в дрожащий комок. И Таисья, видимо, как и я, засомневалась в том, что у этого перепуганного кабалёнка хватит словарного запаса для достаточно точного словесного портрета неизвестного «балина»:
— Что он вообще говорил хотя бы? Помнишь?
Пацан сначала неуверенно закивал. А потом вдруг замотал головой:
— Н-нет…
— Так помнишь или нет⁈
— Н-нет… Балин ничё не говолил вообще…
— Ничего?
Пока пацан снова активно кивал, мы с девчонкой переглянулись.
И Таисья вновь обратилась к пленнику, приложив к глазам пальцы, слегка растянув ими свои веки в стороны:
— Вот так он выглядел?
Паренёк снова быстро закивал. И даже слегка улыбнулся щербатым ртом.
— Сатоши… — Озвучив наш общий вывод, девчонка вдруг резко присела и оглянулась.
Но, видимо, ни один из сотен окружавших нас запахов не был похож на то, что можно было бы почуять, если бы молчаливый племянник Джиппонского наместника вдруг снова оказался поблизости.
И волчица вскоре вновь выпрямилась:
— Ладно, вроде нет его… Наверное не умеет ещё так быстро воскресать, как его предки. — Таисья шагнула к дрожащему пленнику. — Книгу сюда!
Тот безропотно подчинился, протянув ей завёрнутый в тряпку фолиант.
— Ну что, Шубский… Чем вы Танто насолили-то так?
Я фыркнул и потряс шкурой, заодно отряхая её от налипших иголок.
— Ладно, разберёмся… — Она вдруг залезла ко мне под пончо, и, лукаво улыбнувшись, сунула книгу в карман из пододеяльника. Не забыв по пути пробежаться пальцами и по шерсти на бёдрах. — Побежали тогда к ректору, Шубский! А то ты уже скоро опять хиляком станешь — вон прям как твой приятель!
Зафутболив в сжавшегося кабалёнка горсть снега, она тут же развернулась и немедленно стартанула в обозначенном направлении.
Остановилась девчонка только через пару секунд — когда всё-таки сообразила, что я не тороплюсь бежать за ней следом:
— И что ты опять тупишь⁈
Я дёрнул носом и пошевелил ушами в ответ.
— Кто? Он⁈ — Девчонка сморщилась и перевела взгляд на несчастного бедолагу. — Да откуда я знаю, где он тут ночевать будет⁈ Тебе не всё равно?
Я дал понять, что не всё.
— Пфффффф… — Шумно выдохнув, княгиня изобразила смертельную усталость, опустив руки и сгорбившись. — Вы там у себя в лесах все такие добренькие?
Я оставил этот вопрос без ответа и повторил самый первый — вместе с новой аргументацией.
— Свидетель⁈ Да какой из него свидетель-то! Он и говорит-то еле-еле… — Тем не менее, девчонка была вынуждена признать мою правоту. — Ну не знаю… Если тебе делать нечего, то… — Таисья торопливо заозиралась. И её ищущий взгляд остановился на слабом свете из окна медицинского кабинета. — Ну закинь его к Ульянке тогда! Пусть там до утра и сидит. Только давай тогда быстрее, пока ты ещё высоко прыгать можешь!
Да. Всё-таки мы точно определились с тем, кто из нас вожак…
Глава 11
Разминка пред финалом
В старых книжках, которые я читал в большом количестве, чтобы хоть как-то себя развлечь, герои часто залезали в окна ко всяким красавицам. Это у них считалось очень романтичным жестом. И эти книжные красавицы тоже обычно очень радовались такому внезапному визиту. Хотя и не сразу подавали вид, притворно скромничая и удивляясь.
Но когда в окно к Ульяне постучалась моя зубастая морда, зажавшая в челюстях воротник перепуганного полотёра, она отреагировала совсем не так, как в книгах…
Однако, надо отдать ей должное — вместо того, чтобы снова хлопнуться в обморок, она вдруг метнулась к чайнику. Видимо, собираясь ошпарить меня кипятком. Против стаи озверевших псов и правда неплохой вариант. Против волкодлака, конечно, вряд ли поможет.
К счастью, Таисья точно так же в три прыжка запрыгнула на третий этаж корпуса с другой стороны — в разбитое окно коридора. И постучалась в дверь, назвав наш пароль. Судя по струе пара из чайника — за несколько секунд до горячих водных процедур.
В итоге, робкий полотёр уже через несколько минут ёжился на кровати, задирая нос с торчащими из него ватками. Не забывая при этом прихлёбывать свежезаваренный чаёк вприкуску со сладкой аскорбинкой. И пока я переживал процесс обратной трансформации, медсестра отвлекала паренька расспросами о том, как он дошёл до такой жизни. Ведь, судя по её коротким взглядам в мою сторону, внешне этот процесс выглядел не очень приятно. Быстро лысеющий и худеющий двуногий волк в разодранном пончо — то ещё зрелище. Зато теперь я понял, почему Таисья обычно старалась преображаться где-нибудь не на виду у других.
Пацан, в свою очередь, всё это время дико стеснялся симпатичной ворожеи. И сразу пообещал ей, что как только допьёт чай — вымоет окровавленный пол так чисто, что в кафель можно будет смотреться как в зеркало. И иначе как «балыней» он её называть отказывался. Сестричка тоже сильно смущалась от такого титулования. И строго настояла на том, чтобы паренёк обращался к ней по имени.
— Балыня Ульяна, а можно мне ещё асколбинку? — Косясь в сторону медсестры, паренёк опять задрал разбитый нос.
Вздохнув, ворожея всё-таки выдала ему ещё одну сладкую таблетку:
— Но это последняя! А то живот болеть будет!
— Холошо… Спасибо!
Когда
